Гусев Сергей Иванович

Гусев Сергей Иванович — родословная в биографическом словаре:

Гусев, Сергей Иванович - талантливый беллетрист, пишущий под именем Гусев-Оренбургский. Родился в 1867 г. в Оренбурге. Отец его, по происхождению казак, разорился, и Гусеву пришлось оставить гимназию и сидеть в лавке. Под влиянием народнической литературы, особенно Глеба Успенского , Гусев поступил в народные учителя, а затем, "непосредственно осуществляя далее свою цель служения деревне", - в сельские священники. "В священниках, - говорит он, - я пробыл шесть лет. Эти шесть лет были временем тяжелого самоопределения, разочарований и жестокого анализа". В 1898 г. Гусев сложил с себя духовное звание. Помещал рассказы в разных периодических изданиях; в "Киевской Газете" два года вел фельетон ("провинциальные мотивы") под псевдонимом "Мистер Доррит". В 1903 г. выпущен сборник рассказов Гусева, создавший ему литературное имя. Некоторые из них переведены на чешский язык Stin'ом. Гусев рисует преимущественно Оренбургский край и отчасти Сибирь ("На родину"). Поэтому иной раз рассказы его принимают этнографический характер; кроме уральских казаков, на сцену часто появляются киргизы, татары, мордва, башкиры. Общий уклад, однако, вполне всероссийский. Гусев - по преимуществу бытописатель сельского духовенства. В житье-бытье "духовных отцов" господствует напряженнейшая забота о материальном благополучии, о том, чтобы требы оплачивались по возможно высокому тарифу, чтобы прихожанин не надул и вместо гуся не всунул бы курицы. Нет и тени стремления к тому, чтобы приобрести влияние на прихожан. Всякая обязанность, не связанная с вознаграждением, рассматривается как невыносимая обуза. Священник ("Худая Молва") уговаривает мужиков устроить у себя земскую школу, а не церковно-приходскую, потому что в последней ему придется учить даром, а земство платить будет за преподавание Закона Божьего. Даже в добром деле ("Отец Памфиль") священник, выручающий бедного казака из лап всесильного атамана, все-таки выговаривает себе, что спасенный даром уберет ему сено. Священник, только что присутствовавший при том, как вынули человека из петли ("Злой дух"), тотчас же, как удавленник немножко отошел, требует с него курицу. И это еще священники безусловно добродушные. Злой и мстительный батюшка выжимает из мужика такую контрибуцию, что тот только ахает ("Кахетинка"). О пастырях, которые на первый план поставили "правду", а не собирание денег за требы, говорят как о чудаках и фантазерах ("Пастырь добрый"). Идеалиста-священника ("Идеалист"), по-евангельски относящегося к своему призванию, своя же братья сживает со света. Круг интересов поражает своей низменностью; радости жизни сводятся к одному центральному пункту - выпивке. Гусев всего менее, однако, обличитель во что бы то ни стало. Неизменно в черном свете он выставляет только духовную бюрократию-консисторию и архиереев; в портретной галерее сельских батюшек нет недостатка в типах светлых и даже умилительных. Крайне неприглядную картину рисует Гусев и в рассказах, изображающих народную жизнь. На сельских сходах царят мироеды и кулаки; нищие мужики за четверть водки дают свое согласие на что угодно. Духовным силам недоступно правильное развитие; сильные и даровитые люди из народа, под влиянием нужды, мирской обиды и особенно порки, уходят в конокрады, становятся убийцами, лишают себя жизни. Крупным шагом вперед по сравнению с колоритными и талантливыми, но все же довольно-однообразными рассказами Гусева-Оренбургского о сельских батюшках и их выпивках, представляло собою самое крупное и по объему произведение его - "Страна Отцов" (в IV томе сборника "Знания", Санкт-Петербург, 1905), в котором ярко сказались горячечные надежды революционного возбуждения. Фон тут прежний, но на нем дана широкая картина общественного подъема последних лет. Сам автор отказался причислить "Страну Отцов" к какому-нибудь определенному литературному роду. Это не рассказ, не очерк, не повесть, даже не исключительно беллетристика. Автор-реалист, точно в драме XVIII в., не стесняется на пространстве нескольких дней провести целый ряд крупнейших жизненных и психологических перемен. Да и вообще в его полусимволической картине нарождения нового общественного настроения мало забот о полном реализме и очень много публицистических отступлений. Тезисом "Страны Отцов" служит изречение Ницше: "Изгнанниками должны вы быть из страны отцов ваших. Страну детей ваших должны вы любить". Полусимволически, но все-таки достаточно определенно автор показывает, как "новая сила какая-то выросла в жизни". Перерождающийся из хозяйственного батюшки в активного народолюбца отец Иван Гонибесов с изумлением видит нарождение новой породы людей, "пламенных, как Маккавеи". В дальнейших своих произведениях Гусев продолжает держаться того же приподнятого тона, и это в дни полного спада волны прежнего возбуждения уже вызывает в читателях только недоумение. Сочинения Гусева собраны в 3 тома (Санкт-Петербург, 1903 - 1910). С. Венгеров.